Мне нечего сказать на грубый комментарий внизу страницы: "Интерестно как к этому отнёся бог. Может он хмурил брови, стучал пальцем по столу, матом ругался на подчинёных ангелов, размаховал руками, топтал ковёр в кабинете... Или может всё таки дрочил?"
Больше всего мучила жажда. Воду мы иногда пили прямо из унитазов. Там водились такие маленькие червячки, но старшие девочки нам показывали, как их правильно выплевывать. И мы их совсем не боялись — боялись мы монашек.
Одна девочка, она очень серьезно заболела. Как-то утром я пустила ее к себе в кровать, потому что ей было совсем плохо. Меня тогда отвели в раздевалку, сорвали с меня одежду, стали обливать холодной водой, потом избили.
...я сижу за столом и, простите, ем собственную рвоту, потому что нельзя было выходить из-за стола, пока не доешь. Если тебя начинало тошнить, тебя били. Сестра X била прямо по голове, кольцом — у нее на руке было кольцо. Другие просто били руками или железным гребнем. А еду оставляли на следующий день и не убирали, пока все не доешь, даже если она уже вся была в плесени.
Если ты писалась в постель, сестра X заставляла тебя вставать на кровать и надевать простыню на голову. Если ты засыпала, она била тебя палкой, прямо по спине. Было так больно, что заснуть уже было невозможно.
В какой-то момент я начала писаться в кровать. Не помню, чтобы такое случалось до
Я была левшей, и мне обычно левую руку привязывали и били. Палку для битья нужно было выбирать самой. Чем громче кричишь — тем сильнее бьют. Если удавалось освободить руку, отдернуть, били еще.
Была у нас одна очень-очень добрая женщина — сестра X, просто чудесный человек. Я ее всегда вспоминаю с огромной теплотой. Она когда приходила нас будить по утрам, то раздвигала шторы и пела. Она была очень доброй, но долго у нас не задержалась.
После того, как у меня начались месячные, монашки все время мне повторяли: «У тебя теперь может быть ребенок, если мужчина прикоснется к твоим волосам». Поэтому, когда мой приемный отец стал гладить меня по голове, я думала, что забеременею.
