И что-то так разволновался, что никак успокоиться не могу. Герой всё делает неправильно: курит в классе, пьет с учениками, пьет в водном походе, упускает все шансы, команду на катамаране выпускает без спасжилетов, влюбился в девятиклассницу. А в итоге он сделал все правильно и остался один. Т.к. остальные делали то, что им надо. В жизни такой человек пропадет, сопьётся.
В его жизни есть бабы, пьянка, первобытные размышления провинциального интеллигента, чуткая душа и природа. И этого оказывается достаточно, только вот управиться он с этим не умеет.
Автор прекрасно описывает природу, так, что мне захотелось посетить Пермский край. И самое для меня ценное, как он описывает короткий весенний поход по половодью: затопленный лес, ночные заморозки, расчески, березовый сок ...
Я переживаю. Не знаю о чем, волнуюсь, как школьница. Оказывается, у меня еще есть любящее сердце. И я, наверное, никогда не состарюсь. Хочется познакомиться с этим бедолагой, что-то с ним стало. Ведь родная душа, скиталец и добряк.
Вот некоторые выдержки себе на память:
Я курю, гляжу в проносящуюся мимо ночную тьму и думаю о том, что я все же вырвался в поход. Пять дней – по меркам города немного. Но по меркам природы в этот срок входят и жизнь, и смерть, и любовь. Но по меркам судьбы эти пять дней длиннее года, который я проработал в школе.
Поход - это как заповедник судьбы.
Чтобы найти поляну для ночевки, мы сворачиваем в затопленную просеку. Здесь - черная тишина и покой. Гул Поныша гаснет. Мы медленно плывем между двумя стенами елей. Под нами видны размытые колеи. В чистой воде неподвижно висят шишки. Лес отражается сам в себе. Ощущение земной тверди теряется. Вдали, за еловыми остриями и лапами, стынет широкая, ярко-розовая заря.
Струятся мимо заснеженные берега, уставленные полосатыми, бело-сизыми пирамидами елей. Облачные валы бугристыми громадами висят над рекой, сея снег. Повсюду слышен очень тихий, но просторный звук - это снег ложится на воду. Серые, волокнистые комья льда звякают о лопасти весел. В снегопаде даль затягивается дымкой. Все молчат, все гребут. На головах у всех снежные шапки, на плечах - снежные эполеты. Посреди катамарана над Машей намело уже целый сугроб. Ни просвета в небе, ни радости в душе. Тоска.
Сверху, с холма, от стен храма как из космоса обозревается огромное пространство. Широкая, сизая дуга Ледяной, волнистые, зыбкие леса до горизонта, строчка выбегающего из тайги Поныша, шахматные прямоугольники поселка. Пространство дышит в лицо каким-то по-особенному беспокойным ветром. Снежинки влажно чиркают по скулам. Вздуваются громады облаков, и в них грозно и неподвижно плывет колокольня.
Я занимаюсь простыми, мудрыми и вечными делами - латаю свой корабль, поддерживаю огонь, готовлю пищу. Мир ясный и яркий: синее небо, белый снег, черные угли, алый огонь, оплетающий котлы, и желтая пшенная каша. Это все, что у меня есть. Но этого никто у меня не отнимет. Никакая женщина, будь она хоть тридесято прекрасна. Пусть что угодно, но только не любовь. Я хочу веры в мир и в то, что я делаю. Я хочу твердо стоять на ногах, не желать ничего более и не ждать неизбежного удара в спину.
У нас есть всё, что нужно для жизни, всё, что дали нам предки. Бог, природа, любовь, дружба, подвиг, терпение, книга, дерзание духа ... Этого хватит на всю жизнь, остальное лишнее.
