Заканчивался последний век имперской православной России, и новый ХХ век стремительно нес перемены. Весь ХIХ в. говорили и боролись за свободу. И эта свобода в том обличии, в котором она представлялась из Запада, несла иной подход к жизни. Капитал, рынок, деньги, экономика, монополии – эти новые для России понятия, захватили сознание многих людей. Начало ХХ века, напоминает начало нашего ХХI века. Тот капиталистический размах насильственно сокрушенный большевизмом, вновь возрожден, мы, сегодняшние люди словно вернулись к началу тех общепринятых миром отношений, когда главенствуют – товар и деньги. Начало ХХ в. отмечено таким же всплеском рекламы, открытием массы развлекательных заведений с тем же игорным бизнесом, проституцией, массой торговых точек, ресторанов, театров. Также наблюдается ажиотаж вокруг кино, повышенный интерес к личной жизни знаменитых людей – политиков, поэтов, актеров, певцов. Бросается в глаза такое же желание подражать менее обеспеченных классов богемной элите. Формируется мещанское мировоззрение, тяготеющее к массовой культуре. Картина московской жизни начала ХХв. по сути, напоминает сегодняшнюю Москву. Бедняки и безработные из провинции хлынули во второй после Петербурга город. Газета «Кормчий» (выходит с
Например, «Дама от Максима», поставленная в Киеве была настолько возмутительна, что молодежь освистала ее и сорвала спектакль. Журналист радуется тому, что юное поколение еще способно бороться со своими развратителями. В статье «По народному образованию и воспитанию» говорится: «Одна из главных задач современной жизни в сохранении подрастающих поколений от нравственной порчи, необходимо создать …человека, обладающего благородными порывами (№3). Много пишется о деревенской жизни, о том, как беспросветен быт, как невежественны люди. Следствие этого высокая детская смертность в деревне, на 150 тыс. родившихся – 60 тыс. умерших младенцев, почти половина. Статья «Женская доля» рассказывает о диких деревенских нравах, о том, как крестьянин истязал жену и убил ее, и никто не вступился. Это напоминает и наше время, когда люди проходят мимо голодных и умирающих. Газета констатирует следующее: « Наступил ХХ век…человечество продвинулось в промышленном отношении, но недалеко ушло от варварских племен в нравственном отношении. Изобретены всевозможные машины, электричество с телеграфами и телефонами, но в отношении друг к другу люди не изобрели ничего лучшего.» («Современное обозрение» №1,1901 г. «Кормчий», газета прихода Церкви "Всех скорбящих радосте").
В сознании интеллигенции заметен скептицизм по отношению к обычной вере и повышенный интерес к оккультизму, к универсальным, теософским знаниям, способным объяснить все. Нельзя не увидеть тенденцию через экономические отношения к развитию глобализации. Революция большевиков сорвала сценарий, по которому, как по западному образцу, должна была идти история великой России. И именно величие России, ее устремление к жизни по идеалам перевесило чашу истории. В противовес всему миру случилось отступление от капитализма с его поклонением деньгам. Весь Х1Х век, с его грезами о свободе, с его протестом против социальной несправедливости, с падением крепостного права и убийством императора – «освободителя», готовил красный российский ХХ век. Начало этого века – это логическое завершение предыдущего, это венец всех блужданий многоликой русской мысли, которая разочаровалась в христианском объяснении человеческих страданий. Русский человек, которого принято считать трудным на подъем, дошел до состояния нетерпения. Желание новой свободной жизни вылилось в утопию о совершенном обществе. Россия бурлила, и такие понятия и слова, как: конституция, свобода слова, свобода совести, политическая свобода были на устах у многих, и общество желало претворить все это в жизнь, поскольку считало такие взгляды прогрессивными. Интеллектуальная Москва в это время переживала эпоху расцвета обостренного эстетизма, мистики, оккультизма. В этой сложной атмосфере духовных, а по большей части антидуховных – брожений рождалось лицо нового ХХ века, самого трагического в мировой истории. В эту же пору Россия по-новому и очень глубоко пробуждается к философской и религиозной мысли.
Как двигалась мысль, как одно событие перетекало в другое и предвосхищало третье, вот именно это показывает журналистика начала ХХ в. Удивительная пульсация жизни, облеченная в слово! Еще теплится надежда, теплится вера, все зовут помнить о Христе, но множество других голосов, которые кричат о справедливости, о возмездии, о необходимости спасать Россию, сливаются в хаотический ор, в политическую истерию. Всем действительно кажется, что Россия вот-вот рухнет, что она гибнет, что существующий порядок – это беспорядок. Что стоит поменять кого-то местами и все изменится к лучшему. Свобода… Свобода в безхристовой России, окрашенная в красный цвет … Ведущую роль в системе прессы этого уходящего века, начинают играть газеты, в
Проблематика православной периодической печати начала XX в. была очень широкой. Но из всего многообразия тем можно выделить несколько основных. Официальная церковная печать и процерковные частные журналы формально продолжали заниматься апологией монархии, подчеркивая ее религиозную, божественную сущность. Взаимодействие института церкви и государственной власти, место церкви в меняющемся в связи с политическими нововведениями обществе – это грани одной важной темы – церковь и государство. Вторая, также важная тема – это апология самого христианского православного вероучения, противопоставление его атеизму и социалистическим и коммунистическим теориям, различным западным философским течениям, а также научному прогрессу. Критика авторов литературных трудов, сеющих семена безверия и анархии. Третья тема – это освещение взаимоотношений богоискательствующей интеллигенции и официальных лиц церкви, представителей ученого священства и монашества. Попытка проникновения русского религиозного ренессанса в церковную среду. Встречи интеллигенции и представителей Церкви освещались в ряде православных журналов, а также в журнале «Новый путь», который возник на основе этих религиозно-философских собраний, начавшихся в
Распространение атеизма в среде интеллигенции и охлаждение к вере простого народа, ставило главной задачей перед назидательной журналистикой показать источник безверия и его возможные плоды. Поэтому назидательные журналы содержат статьи обличающие атеизм, как явление, заимствованное с запада и его причины – распространение социалистического и коммунистического учения в среде интеллигенции и нарождающегося пролетариата. Наряду с этим, родная отеческая вера высвечивается единственным источником – преодоления веры в атеизм, в земной рай. Христианское вероучение доказывает, что невозможно преобразить общество, если не состоится духовное преображение каждого отдельно взятого человека, социальное равенство – это утопия. Тем более, если оно основано на насилии – оно не сможет дать человечеству плоды мира и любви. Это может дать верующим не извращенное европейское христианство, а святоотеческое предание, проникнутое духом Христовой любви к людям. Психологическая атмосфера рубежа веков во многом родственна «предчувствиям и тревогам» сегодняшнего дня. Ощущение глубочайшей исчерпанности предшествующей эпохи, кризисность, упадок, разрушение – характерны эпохе рубежа веков, когда безвозвратно уходят в прошлое не только прежние формы быта, труда, политической организации общества, но и система духовных ценностей. Переходность эпохи не означает ее бесплодность. Именно это время оказывается плодотворным для самых разных сфер жизни – экономики, технологии, науки, искусства. Именно в это время зреют зачатки символизма, желание заниматься искусством, которое уводит в иную реальность. Меняются литературные герои, на первое место выходит герой из социальных низов, горьковский герой – обосяк, и он тоже ищет правду жизни. Молодые футуристы выступают против всех традиций и наследия русской литературы, они готовы творить новое искусство. ХХ век словно забывает, что до него Россия прошла огромный путь, он отметает свое наследство. Он ищет и находит новые идеалы, новые ценности. В среде рабочей молодежи, студенчества социалисты продолжают сеять семена безверия и идеи социальной революции. Нелегально выходят издания различных революционных группировок. И в то же время, в 1901г. по инициативе петербургских литераторов символистов начинаются заседания религиозно-философских собраний, в которых принимают участие и представители православной церкви. На заседаниях, отчеты о которых печатались в