Иван Владимирович Цветаев
Поначалу Цветаев думал поселить в ней своего приемника. В том же письме к В.И.Модестову Цветаев писал: "...я в последнее время занят мыслью о приглашении на кафедру себе преемника. (...) Прельщаю его перспективой почетного докторства и прекрасной квартирой с гранитным входом в Музей."
Дома Ивану Владимировичу приходилось выдерживать дебаты по поводу переезда, но он был тверд в своем решении. Это прекрасно описано в рассказе М.Цветаевой "Лавровый венок".
Года за два до открытия музея отцу предложили переехать на казенную директорскую квартиру, только что отстроенную. «Подумайте, Иван Владимирович, — соблазняла наша старая экономка Олимпиевна, — просторная, покойная, все комнаты в ряд, кухня тут же — и через двор носить не нужно, электричество — и ламп наливать не нужно, и ванна — и в баню ходить не нужно — всё под рукой... А этот — сдать...» — «Сдать, сдать! — с неожиданным раздражением отозвался отец. — Я всю жизнь провел на высокой ноте! — И, уже самому себе, отъединенно: — В этом доме родились все мои дети... Сам тополя сажал... — И совсем уже тихо, почти неслышно, а для экономки и вовсе непонятно: — Я на это дело положил четырнадцать лет жизни... Зачем мне электричество?! А квартиру отдать семейным служащим, как раз четыре квартирки выйдут, отличные... Две комнаты и по кухонке...» — Так и было сделано.
Дом Цветаевых в Трехпрудном переулке
В здании Музея и были запланированы жилые помещения для служителей. Они должны были располагаться в подвальном этаже. Служителей, или хранителей было трое: один - для искусства Востока, один для классического мриа и один для христианского мира. Хранитель Восточных зал "как менее занятый" должен был нести еще и библиотекарские обязанности. Скорее всего их приспособили под мастерские, так говорится в одном из писем Цветаева, а квартиру директора поделили между хранителями.
Сейчас это служебные помещения в задней части здания. Можно видеть только огромные двери, которые ведут в бывшую квартиру.